Рассвет.

[ksan]

- Смотри-ка, рассвет, - сказала я, мельком глянув в окно операционной.
Ассистентка не ответила. Это я спокойно и размеренно зашивала собаку, она же в это время в поте лица реанимировала двух щенков. Через несколько секунд один слабо зашевелился, а второй запищал. Я улыбнулась. Вместе с новым днём в мир пришли две маленькие невинные души. Люблю этот момент.

Часы показывали час ночи, когда в клинику зашла девушка с коробкой.
- Собака рожает, но что-то пошло не так, все началось 3 часа назад и вот уже час мы видим хвост щенка, а он не появляется.
Собака в коробке, песочного цвета молодой шпиц, страдала. Она постоянно тужилась, но дальше хвоста щенка дело не двигалось.
Я быстро осмотрела её и вынесла вердикт - таз узкий, щенок большой, не проходит целиком. При этом он застрял ровно посередине, ни туда протолкнуть, ни вытащить. Сделала УЗИ - ещё два щенка, тоже крупные, чувствовали себя вполне комфортно.
Три с лишним часа мы доставали щенка. Уже было понятно - не жилец, но извлечь то нужно. Собака устала и засыпала на ходу, а мы ее тормошили и заставляли тужиться. Ей не нравились ни уколы, ни капельницы, ни сам процесс, она активно страдала и пассивно рожала. И вот, наконец, щенок оказался на свободе, ассистентка забрала собаку для подготовки к анестезии, а я, все ещё надеясь, долго пыталась реанимировать маленькое холодное тельце. Не вышло. Было так обидно, что на глазах выступили слёзы. Он уже был мертв, когда собаку принесли, его просто-напросто придавило. Но надежда умирает последней, никто не запрещал попытаться, а вдруг. Мозг с холодной ясностью понимает - этого не спасти, а руки действуют. Но нет. Чудеса бывают, но не такие сказочные.
Кесарево сечение прошло быстро и по плану. К сожалению, хозяйка собаки настояла на том, чтобы матку оставили, планируя ещё роды. Я ее предупредила, что скорее всего будет повторение сегодняшнего, но девушка была непреклонна. Матку оставить. Дело хозяйское, моя основная цель была в спасении собаки и оставшихся щенков. И вот, десятиминутная операция, щенки на свободе, появились с разницей в минуту, реанимированы, взвешены, отмыты и пищат на грелке, топча маленькими лапками махровое полотенце. Их мама на соседней грелке потихоньку просыпается. А я грею озябшие руки о чашку с горячим чаем и смотрю в окно, не отходя далеко от собаки. Затем первое кормление, попытки объяснить новоявленной маме что это ее дети и мы их не подкинули пока она спала. Она не верила, но покормить согласилась. Через 10 минут собаку выгнуло дугой и она забилась в конвульсиях - началась послеродовая эклампсия. Снова уколы, капельница, активно страдающая собака. Ее можно понять, эта ночь стала для нее мучением. Когда в начале нашего знакомства бедолага тужилась - у нас с ассистенткой у самих все внутри сжималось, настолько это выглядело душераздирающе. До позднего утра я больше от пациентки не отходила. Села на свое привычное место у холодильника, туда же притащила чашку чая, сумку с вязанием и провела несколько томительно длинных часов. Когда я говорю что все вещи, связанные мной, содержат некий процент шерсти пациента - я не шучу, это действительно так.
Утром выдала собаку и пополнение хозяйке, подробно рассказала что делать дальше, убедилась что пациентка бодро улепетывает из клиники, забыв своих детей, и поехала домой. К моменту когда моя тушка рухнула на постель и в бок уткнулся родной кот, я не спала 30 часов, 28 из них - работала. И снилось мне как я уговариваю шпица песочного цвета не спать и ещё немного потужиться, как говорю с хозяйкой шпица о необходимости кесарева сечения, как смотрю в окно на московский рассвет, сжимая в руке иглодержатель, а слева от меня раздается слабый писк новорожденного щенка...